|
Пейзажи этого мастера узнаешь сразу. Что-то сугубо перевощиковское присутствует в каждом из них: грусть ли особенная в глубоких, "бархатных" тенях, мягкость ли переходов от теней к свету, отчего свет становится физически ощутимым, реальным, а может быть, еще что-то, известное только ему, художнику?
С пейзажа и начался наш разговор.
- Вас, Алексей Михайлович, знают в нашей стране преимущественно как пейзажиста. А за рубежом?
- Действительно, пейзажу я посвятил немало лет, но только лишь пейзажистом себя не считаю. Да и за рубежом меня знают больше по жанровым работам. "Оптимист", "Ребенок", "Время", "Конек-горбунок" и другие фотографии - не пейзажи. А именно они выставлялись за рубежом.
- И Ваш "Конек-Горбунок" на Всемирной выставке художественной фотографии в Гааге был удостоен бронзовой медали.
- Да. "Конек" получил диплом и на выставке в Шри Ланке. И вообще надо сказать, что, к сожалению, кое-где за рубежом "Конек" знают больше, чем дома. Причина в том, что крайне мало у нас организуется выставок. А те, которые проводятся, порой скорее не выставки, а "мероприятия" и не являются событием в культурной жизни области; выставленные фотографии утомляют глаз однообразием сюжетов и тем, не вызывают размышлений, споров.
- В последнее время Ваше творчество значительно отличается от обычной пейзажной или жанровой фотографии. Не все Ваши новые работы можно полностью принять, но многие, думается, в художественном отношении стоят ничуть не ниже "Конька" и других Ваших известных фотографий, а даже выше.
-К сожалению, новое обычно трудно пробивает себе дорогу. Так и мои "новации". Кое-кто считает их несерьезным занятием старика.
- Почему?
- Наверное, потому, что невольно хотят видеть меня только пейзажистом. Действительно, в поисках выразительных пейзажных фотографий я побывал на Белом и Черном морях, на Алтае и Урале, не говоря уж о том, что вдоль и поперек изъездил нашу область. Это длилось годы, снимки публиковались в печати, что и создало мне прочную репутацию пейзажиста.
А мне, как художнику, отображения лишь природы стало недостаточно. Хотелось полнее выразить свои переживания, мысли. Так я подошел к композициям.
На мой взгляд, существуют два основных направления художественной фотографии. Первое. Фотограф ищет удачный кадр по теме, сюжету, выразительности непосредственно при съемке. Это так называемая репортажная фотография. Лабораторного вмешательства автора при печати снимка практически нет.
- А второе направление?
- Автор настолько сильно вмешивается в изображение, данное объективом, что "документальность" исчезает, получается произведение, преломленное через сознание художника. Это достигается различными приемами как при съемке, так и при печати. Но больше при печати.
Фотообъектив чрезмерно болтлив. Он кричит обо всем, что видит. Например, когда вы разговариваете с человеком, то чаще всего следите за смыслом сказанного, за выражением лица, жестами, интонацией голоса собеседника, а не рассматриваете структуру ткани его одежды, поры на коже и так далее. Объективу же все равно. А художник ищет самое главное, самое выразительное. Вот и приходится убирать лишнее, мешающее подчеркнуть то, что хочешь сказать.
Но иногда в документальной, научной и другой специальной фотографии необходимы максимальные возможности фототехники. Например, при съемке обратной стороны Луны была нужна наибольшая точность и детальность изображения.
- Итак, Вы за авторское вмешательство...
- Я за искусство! Если кому-то ближе документальная фотография, пусть он занимается ею. Есть примеры, когда документ становился подлинным произведением искусства. Но чтобы это было творческое отображение, а не механическое копирование действительности. Хуже всего, когда в искусстве нет искусства.
Я с детства увлекался рисованием, два года учился в Вятском художественном техникуме. И те задатки к живописи, которые во мне, видимо, были, нашли отражение и развивались в художественной фотографии. Я невольно искал приемы, которые помогали бы мне сильнее действовать па зрителя, вызывать у него те же чувства и переживания, какие испытываю я. Отсюда исходят и мои поиски формы. Формы не ради формы, а ради наиболее полного раскрытия содержания.
- Понятие "художественная фотография" теперь настолько расплылось, что чуть ли не каждый, кто снимает не на паспорт, считает себя фотохудожником...
- ...Хотя ничего художественного-то в его творчестве нет. Искусство - дело серьезное. Почему-то далеко не каждый может взять кисть и написать портрет или пейзаж, а вот фотоаппарат доступен любому. Поэтому создается ложное представление о легкости и доступности настоящего фотоискусства.
- В Ваших последних работах много самых разных автопортретов, на которых Вас не сразу узнаешь. Это даже не автор, а некий обобщенный образ Художника.
- Есть очень расхожее выражение: показать внутренний мир героя. Но если в литературе, живописи и других видах искусства герой чаще всего вымышленный, то в фотографии он реальный. Идет человек по улице, вдруг его фотографируют, делают снимок и начинают показывать его внутренний мир. Я считаю, что фотограф-художник не всегда имеет право копаться во внутреннем мире реальных людей. А вот в своем - пожалуйста! Тот, кому он интересен, посмотрит, кому нет - пройдет мимо.
Выражая свои мысли и чувства, я хочу выразить мысли и чувства художника, те трудности, которые ему приходится преодолевать в своем творчестве.
- Во многих Ваших работах присутствует женщина. И наиболее удачна, на мой взгляд, одна из Ваших фотографий, где женское, материнское начало сливается с природой. Природа у Вас не только очеловечена, она одухотворена...
- Художники с давних времен обращались к изображению женщины как символу жизни, природы. Красота женщины - это красота природы. Поэтому нет ничего удивительного и в моем обращении к женской натуре.
- Мы говорим о внутреннем мире художника. Ведь он раскрывается и в пейзажных фотографиях.
- Да, конечно. В пейзаже я подчеркиваю то, что кажется мне близким.
- Ваши "Стога" насыщены грустью и умиротворением...
- Это достигнуто различными приемами: съемкой со светофильтром, так называемой сильной печатью, когда выявляются только самые яркие тона.
- Раз уж зашла речь о технике, то каким аппаратом Вы пользуетесь?
- Самым простым. Любимый объектив - широкоугольный "Руссар".
- Говорят, Вы проявляете пленку в холодильнике?
- Это уже легенда. Действительно, я пользуюсь охлажденными растворами, но до холодильника дело не дошло... Однажды на встрече со зрителями на одной из моих выставок хотели узнать, какие у меня секреты в составлении проявителя. Хорошо, говорю, открою; беру щепотку метола, горсть сильфита и ковш воды. И все? Все!
- И вы не пользуетесь весами?
- Нет.
- На Ваших фотографиях много облаков.
- Да, когда я искал пейзажи, то безоблачная погода была для меня "нелетной". Небо должно жить. Облака создают впечатление воздуха, глубины пространства.
- С чего Вы начинаете работу над очередным произведением?
- У меня почти никогда не бывает так, чтобы я задался целью что-то выразить. Только увидев готовую фотографию, я могу сказать, получилось что-нибудь или нет. Творчество идет на интуиции. Произведение, заранее продуманное до деталей, как правило, не получается. "Продуманность" засушивает его. Авторская мысль должна не гладить чувства зрителя, а "царапать" их. Вот и сейчас я задумал серию натюрмортов. Что из этого получится, не знаю. Увижу, когда сделаю.
- Занимаются ли фотографией Ваши дети?
- У меня два взрослых сына. Один из них уже дедушка, так что я теперь прадед. К счастью, никто из моих детей и внуков художественной фотографией не занимается. Очень уж это хлопотное дело.
- А Ваша жена Олимпиада Агафангеловна?
- Это мой ОТК! Она первый зритель и первый критик моих работ. Часто видит то, что не вижу я. Глубоко благодарен ей за то, что всегда поддерживала меня в трудные годы и не противится моим творческим "чудачествам" сейчас.
- Что Вы пожелаете начинающим фотохудожникам?
- Пусть не идут в искусстве проторенным путем. Часто сегодня отрицается то, что признается завтра. Пусть несут своим творчеством радость людям и не обольщаются похвалой. Пусть не боятся ошибок.
"Кировская правда" 22.02.1980 г.
| 
